«Мы два года жили в офисе без окон»12.02.2018
Нефтяник, строитель и бариста создали сеть кофеен — они начинали с «пазика», в котором возили чай
Компанию «Кофий» создали три приятеля — нефтяник, бариста и строитель, которые любят пить кофе
В компании «Кофий» работает около 50 человек. «Кофий» — это восемь точек в переходах метро, кофейня в ТЦ Sunday на Выборной, кафе в парке Кольцово, производство обжаренного зерна, сэндвичей и кондитерских изделий в одном из зданий бывшей фабрики по изготовлению валенок. А также мини-кофейня в месте, где идёт обжарка. В ближайшее время планируется открытие ещё двух точек в метро и тренинг-центр, где будут обучаться сотрудники компании. Создали «Кофий» три приятеля — Максим, Никита и Сергей. Строитель, нефтяник и бариста, которые однажды решили начать по выходным продавать кофе из автобуса. Подробности — в материале НГС.БИЗНЕС.
Максим Лысянский: 31 год, до кофейного бизнеса занимался строительством торговых центров, киосков, павильонов. Сейчас — директор компании.
Никита Аносов: 31 год, работал в США в нефтяной компании, занимающейся бурением скважин. Сейчас — обжарщик кофе, отвечает за связь с поставщиками.
Сергей Карпов: 29 лет, всегда работал в общепите. Сейчас — шеф-бариста и разработчик меню.
«Кофий» на сегодня — это восемь точек в переходах метро, кофейня в ТЦ, производство сэндвичей, кондитерских изделий, обжаренного кофе и мини-кофейня в одном из строений бывшей фабрики валенок
С чего всё началось?
Максим: Началось всё как и большинство мелких бизнесов: сидели на кухне, общались. В 2013 году Сергей уже очень хорошо разбирался в кофе. Или нам казалось [что разбирается] на тот момент. (Улыбается.) У меня была возможность реализовать техническую часть проекта той идеи, которая была с автобусом, у Никиты — финансовая возможность для реализации этого проекта. Решили попробовать. Но тогда все работали на основных работах и это был проект для выходных дней.
Идея была создать передвижную кофейню, которая бы ездила по мероприятиям. Сергей занимается гонками на собачьих упряжках, я автоспортом занимался… Мы все разъезжали по соревнованиям. И нам всегда хотелось, чтобы кто-то приезжал и варил вкусный кофе. Но этого не было, и мы решили, что это ниша, и подумали создать передвижную кофейню. На тот момент уже существовали передвижные кофейни в маленьких машинах, которые торговали кофе навынос, только в тёплый сезон. Мы же поосновательней подошли к бизнесу и решили разместить кофейню внутри автобуса. Купили «пазик» старенький. Весь его переделали…
Никита: Сделали барную стойку внутри, маленькие столики, оборудование поставили. Там делали всё что угодно: весь спектр классического кофе, чаи, сэндвичи прям на месте собирали, выпечкой торговали. И туда можно было зайти и, пока тебе готовят, согреться. Это был полностью функционирующий автобус. С нами ездил водитель, помогал нам по технической части. А когда он приезжал на точку, выставлялся генератор.
Максим: Первое время так и торговали — на мероприятиях, на выходных.
А почему каждый из вас решил оставить свою прежнюю работу и уйти в кофейный бизнес?
Максим: Когда мы продали автобус, сделали стационарное кафе в парке Кольцово…
Максим Лысянский занимался раньше строительным бизнесом, сейчас — директор компании
Автобус был как хобби, как дополнение к основной работе, правильно?
Максим: У нас с Сергеем да. Мы [на автобусе] ездили по мероприятиям, а когда их не было, ставили в парке Кольцово. И люди привыкли, что мы там часто стоим, постоянно к нам приходили. Ну мы и решили продать автобус и открыть там кафе. Позже появилась возможность в переходе метро точку сделать. А когда появилась возможность открыть вторую точку, уже стало сложно это совмещать с основной работой.
Никита: У меня другая история. Я работал не в России, за рубежом. В нефтянке. Физически кофейным бизнесом не занимался, а входил в него как инвестор. С моей стороны была финансовая подпитка всего того, что делали Максим и Сергей. В определённый момент нефтянка захлебнулась, и я вернулся в Новосибирск. Но для меня ниши в компании не было: это был полностью функционирующий бизнес. И тогда появилась идея взять мне на себя обжарку…
А до этого кто ею занимался?
Никита: До того мы просто закупали уже обжаренный кофе.
А как у вас, Сергей?
Сергей: Я тогда уходил [из компании] набираться стороннего опыта в различных сетях — смотреть, как, что и где изнутри работает. Набрался опыта и вернулся снова сюда.
Максим: Сергей уходил на некоторое время от нас. У него появилось очень хорошее предложение по работе, и он ушёл делать карьеру. Но спустя какое-то время решил вернуться.
Сергей: Я поработал в «Академии кофе», в сети Дениса Иванова и ещё в одной сети.
Почему же, Сергей, вы решили снова вернуться из крупных компаний в начинающийся бизнес?
Сергей: В тех местах я получил максимум, который хотел, и в каком-то роде понял, что дальнейшего развития для себя я там не вижу. Вернулся обратно уже с осознанием, что все свои знания и опыт, который получил в тех компаниях, я могу применить непосредственно сам.
Сергей Карпов — единственный из тройки организаторов кофейного бизнеса, кто работал в этой сфере и раньше
Много ли пришлось вложить денег на первом этапе в этот проект?
Никита: Когда открывали [кофейню] в автобусе, это было 12 тысяч долларов. Такой первый транш был в 2013 году. И это были только мои деньги, честно заработанные в нефтянке. Накопленные и отложенные на машину и на что-то там ещё. В дальнейшем было по-разному: если у меня были деньги, я всегда отправлял. Иногда Максиму приходилось перебиваться, занимать где-то.
Вложить такие деньги в бизнес, когда вы где-то там, а это где-то здесь, — серьёзное решение. Почему поверили в проект?
Никита: Может, конечно, это лирика, но в тот момент я просто увидел у друга горящие глаза, почувствовал веру в то, что он делает. Просто поверил в него. Видимо, не ошибся.
Для того чтобы заниматься кофейным бизнесом, надо ли любить кофе?
Никита: Да, безусловно.
Максим: С этого всё и началось, как мне кажется. Изначально мы все были влюблены в кофе. Когда мы ещё думали о передвижной кофейне, Сергей работал бариста в Traveler’s Coffee в Академгородке и просто умел хорошо готовить кофе. А мы к нему приходили, пили кофе и балдели от кофейной атмосферы, кофейной культуры. Если честно, изначально это не было похоже на какой-то серьёзный бизнес-проект. Мы боялись вкладывать деньги в какую-то стационарную точку, за которую нужно постоянно платить аренду. Автобус — была такая безрисковая попытка поторговать: если у нас нет времени, автобус стоит на парковке и за него не надо платить, если есть возможность, то выезжаем и торгуем.
А растворимый кофе вы не пили никогда? Три в одном?
Максим: Конечно, пили. В перестройку.
Сергей: Пили. Вчера. (Смеётся.)
Бывший нефтяник Никита Аносов сейчас работает с поставщиками и занимается обжаркой кофе
Кофейный бизнес выгодный?
Максим: Кто-нибудь помнит, как зовут человека, который посчитал и сказал, что себестоимость чашки кофе семь рублей? (Обращается ко всем.) Никто не помнит? Это была статья такая: кто-то там посчитал, что себестоимость чашки кофе всего семь рублей. Мне бы хотелось этот миф развеять: за семью рублями ещё следует очень много различных факторов: от обучения персонала, дорогого профессионального оборудования, [внедрения] контроля качества продукции, разработки напитков, работы с поставщиками… И всё это накладывает больше и больше денег на чашку кофе. Но любой бизнес, если ты любишь работать и развиваешься в правильном направлении, будет приносить деньги.
Сергей: Даже сырьевая себестоимость одного эспрессо не семь рублей, а чуть больше. Если же говорить про авторские напитки, которые у нас стоят 160–180 рублей, то у них только сырьевая себестоимость 70–80 рублей.
Максим: У нас бизнесу ещё всего 4 года, и мы не успели пока вздохнуть, как говорится. Все средства, которые выручаются, полностью вкладываются в компанию и её развитие. Например, у нас появился офис с окном. До этого у нас два года офис был без окон, но за очень низкую стоимость и близко к метро. Через то помещение ещё проходил домашний мусоропровод, а мы там работали — хранили бухгалтерию, проводили собрания, разрабатывали напитки и так далее. Сейчас у нас офис с окном и в лучшем месте, появился постоянный бухгалтер.
Здесь можно обжарить и купить кофе на развес: стоимость от 130 до 320 рублей за 100 грамм
У вас работает восемь точек в метро. В метро попасть со своим бизнесом, как я понимаю, очень сложно. Как у вас это было?
Максим: Да, в метро попасть очень сложно. Но по роду моей предыдущей деятельности, когда я работал в строительстве, у меня был проект по реализации павильона на выходе из метро «Золотая Нива». После этой работы было гораздо понятней, как нужно реализовывать в метро проекты. Но даже с того момента, как мы только начали пытаться открыть точку в метро, до самого открытия прошло около полутора лет. Очень много сложностей там, и даже не финансовых.
В метро очень много нюансов: поток людей большой, и кажется, что и продажи большие должны быть. Но по факту всегда по-разному: когда-то там дует ветер, когда-то холодно, люди в метро торопятся, большинство просто не хочет останавливаться даже на три минуты, чтобы взять стакан кофе.
Никита: Плюс ещё есть негатив, мол, какое качество у товаров в метро? Все же знают: там продают дешёвую парфюмерию, дешёвые какие-то колготки, б/у телефоны… И большинство людей думает, что качество кофе такое же.
Максим: Честно, поначалу люди подходили и часто спрашивали, есть ли у нас кофе «три в одном»?
Для чего вам кофейня в месте, где вы обжариваете зерно? Это не проходное место, да и кофейня очень маленькая — на шесть-десять человек.
Сергей: Прошлым летом здесь открылось производство, а чуть позднее у Максима появилась идея здесь открыть кофейню. Аудитория — все, кто рядом живёт и работает в офисах. В принципе, по Восходу от «Речного вокзала» до ГПНТБ фактически нет заведения, где можно выпить хороший кофе. Помимо этого, наша аудитория — ребята, которым кофе интересен как продукт: как он обжаривается, производство. Сюда можно прийти, всё потрогать, что-нибудь заварить, приготовить, мы всё покажем, расскажем.
Максим: Времени очень мало прошло, и пока ещё рано давать какую-то финансовую оценку. Но у людей уже сейчас есть интерес к этому месту, люди из разных частей города приходят сюда, когда им совсем не по пути. И бариста из других кофеен приходят, чтобы посмотреть, как происходит процесс обжарки кофе, задать интересующие их вопросы.
На организацию своего самого первого проекта — кофейни в автобусе — в 2013 году было потрачено 12 тысяч долларов
Чего не удалось ещё сделать, но хотелось бы?
Максим: Не удалось ещё выйти на достойный уровень по выпечке. Нам не нравится уровень ассортимента, который мы сейчас можем предложить. Изначально была такая установка: либо мы вообще не продаём, либо продаём вкусный и качественный продукт. Вот макаруны, это такой французский десерт — печенье из миндальной муки с начинкой, мы продаём уже успешно три года, нашли хорошего поставщика. Но свой кондитерский цех мы запустили только летом прошлого года, там ещё очень много работы: докупать оборудование, доучивать персонал.
Что в планах у компании?
Максим: Нам нравится формат кофейни, которую мы открыли на Выборной. Хотим в этом формате и дальше развиваться. Это небольшое заведение, около сорока квадратов, в котором есть кухня, где можно заказать сэндвичи, салаты, комплексные завтраки. Хотим, как уже говорил, развивать производство кондитерских изделий.
Никита: Хотим ещё большой ростер (обжарочную печь. — И.К.). Хотим подобный формат попробовать в Академгородке. Но это не точно…
Максим: Но я этого не говорил. (Смеётся.)
Когда-то компания была поделена поровну на троих, потом Сергей ушёл, и всё между собой разделили Максим и Никита, а после возвращения Сергея решили вернуться к прежней схеме
Что для каждого из вас главное в бизнесе?
Максим: Я считаю, дисциплина и правильные решения на определённых этапах развития.
Никита: Доверие внутри компании, правильный выбор партнёров.
Сергей: Не стоять на месте и постоянно развиваться.
Читайте также:
Бизнес в декрете: сибирячка Алла Пчелинцева придумала себе занятие, которое приносит ей доход во время декретных отпусков. А теперь этим занимается всё время: она делает уникальные блокноты и еженедельники в кожаных обложках.